Дом у последнего фонаря
Дома бывают разные: дома терпения, где студенты готовятся к будущей жизни, дома нетерпения, где они старательно реализуют жизнь настоящую. Дома на набережной, как правило, казённые и дома высокой культуры быта – частный сектор. Дома с привидениями, иногда симпатичными, но в основном ненастоящие, дома правительства – настоящего, но, как правило, не симпатичного.
Шале и фарэ, бунгало и иглу, хижина афроамериканца и шалаш харизматического лидера, что характерно – оба достопримечательности. Да мало ли какие строения возникают в результате архитектурной мысли и подсобного материала. Но дом, о котором пойдёт речь, – особый, потому что его как бы и нет.
В стародавние времена, о которых повествуют священные книги и клинописные таблички, существовал таинственный орден «азиатских братьев» – то ли назгулы, то ли дервиши-суфии, то ли, избежавшие стихии, атланты, которые вступили на зыбкий путь потаённого знания. Как бы то ни было, но в руках этих ересиархов оказались огромные сокровища, по сравнению с которыми золото Нибелунгов и янтарная комната – горсть детских игрушек.
Изредка в мире находят предметы из этого клада. И тогда Соломон строит храм собственного имени, олигархи Вавилона возводят башни, а металлурги Валаров выплавляют кольца Всевластия.
Но любые сокровища надо где-то хранить, а Ойкумена давних веков истоптана сандалиями отпрысков Олимпийских семей, палестинских пророков, странствующих Гильгамеша и принца Рамы.
И «азиатские братья» устремили свой взгляд на поросшие дикими лесами холмы Восточной Европы, благо сама Европа ещё играла в папирусные бирюльки в Финикии и не доросла до похищения. Именно здесь – в варварских землях и прячут «азиатские братья» таинственный клад, а для ориентира укладывают сверху огромный серый камень.
Причём заявляют конкурирующим орденам, что это – фундамент для будущего дома. Любой теолог объяснит любому теологу, что означает краеугольный камень и на краю какого фундамента их укладывают. Чтобы понять важность путного кирпича в нужном месте не обязательно быть вольным каменщиком, а достаточно – студентом-строителем. Вот такие камни в стене.
Естественно, что вокруг серого камня возникает вполне объяснимая суета, с привлечением бесноватых одержимых и витийствующих софистов. Но, как и предполагали «азиатские братья», подобный карнавал оказался лучшей защитой для спрятанного под камнем сокровища. Резиденты конкурирующих конфессий день и ночь дозором обходят восточные земли диких варваров, которые в свою очередь тут же определили камень, как алтарь то ли восточных, то ли западных владык и понастроили сверху ритуальные капища. Благо хозяева камня не возражали. При всём при том ответственным наблюдателем за таинственным объектом был назначен Мафусаил, в те времена ещё молодой вьюнош из хорошей еврейской семьи, которому было до поры до времени (проще говоря на весь «мафусаилов век») велено на катапультный выстрел не подпускать до камня одиозного сына Гефеста и Афродиты, воспитанного на фракийской Иде морально неустойчивыми наядами, карийскую нимфу Салмакиду и, что особенно важно – амбициозного Люцифера, уже тогда – ревизиониста и оппозиционера, который в пылу эротических фантазий воспылал страстью к означенному камню.
Но, время – вперёд.
Капризная нимфа Салмакида уболтала родственников объединить её с Гермафродитом в единое существо. Любовь, как понятие – усложнилась, а как процесс – разнообразилась. Вот тут и стало известно, что дом «азиатских братьев» предназначен для этой элитной пары. Или не пары? Ну, да ладно. Только – не судьба.
Дело в том, что визионеры полуденных стран определили нового врага. В испарениях одурманивающих средств они увидели его портрет: «золотые волосы, убранные сзади в косичку, два затылка, серповидные глаза и длинные – до ступней – руки. Звать его будут Армилос, а родители – амбициозный Люцифер и... камень».
Такого поворота событий не ожидал никто, или почти никто. Стало понятно, что камень надо спасать, сокровища вывозить, да и контракт с Мафусаилом уже истекал.
Вот тут и грянула буря. Причём в прямом смысле. Великий потоп. После которого дел стало невпроворот, причём на долгие годы.
Впрочем, эти вышние экзерсизы были вполне на руку «азиатским братьям», которые-таки построили дом и даже назначили сторожа-эконома, в котором знающие люди узнавали самого Агасфера, или очень похожего на него.
Инструкции эконома просты – в ожидании пары молодожёнов. Или не пары? Ну, да ладно. Так вот – содержать дом в порядке и посторонних не пускать. Приметы посторонних – крупными рунами над камином.
Шли века. Переписывались пергаментные учебники истории.
Вокруг дома появилась страна, целая европейская цивилизация. Выросли города, протянулись улицы, вдоль улиц выстроились фонари, а последний фонарь поставили как раз у старинного дома – исторической, между прочим, достопримечательности. Дом так и стали называть – «дом у последнего фонаря».
Но степень опасности не зависит от освещённости улиц. И вот – в один таинственный момент дом просто изчез. Его не стало. Улица есть, странной формы обрыв есть, а дома нет. Правда, ещё осталась легенда.
В пражских Градчанах, где заканчивается «Злата уличка», которую до сих пор называют улицей алхимиков, есть дом, видимый только в тумане, да и то только счастливцами.
Как бы то ни было, на земле ещё не появился «золотоволосый с серповидными глазами» наследник Луи Цайфера, значит, хозяева дома по-прежнему охраняют таинственный клад. А может и не клад это вовсе, а дар?
И ещё. Если окажетесь в Праге, то в солнечный полдень попробуйте выйти из «Златой улички» на край Оленьего оврага. Может вам повезёт, и тогда в отвесных лучах солнца вы и увидите контуры «Дома у Последнего Фонаря».
Добавить комментарий